https://oboguev.livejournal.com/7136837.html Я убежден в том, что в глубинной основе всего того позора, мрака и дна, что мы то и дело видим (примеров приводить не буду, их много и они очевидны) - находится потребительский голод советского и постсоветского человека, его жажда глобального потребления.
Русские - это единственный народ "социалистического лагеря" (еще, правда, сербы), чью включенность в мир глобального потребления мировые элиты (*рептилоиды) обставили одним жестким условием: отказом от государственного-военного-национального величия и соответствующих претензий.
Чем лучше воюет русский (и чем лучше командует им начальник), тем дальше он оказывается от Кока-Колы, Макдональдса, Айфона, Икеи, Саммита Семерки и Яхты на Лазурке (уровень престижности товара я тут не рассматриваю, у всех этот уровень свой).
Украинец же, напротив, качественными боевыми действиями, патриотическим госуправлением и ярким национализмом - только приближает себя к Кока-Коле, Макдональдсу, Айфону, Икее, Саммиту и Яхте. Это же касается и десятков других народов и их элит.
И, если мы имеем дело с генерацией людей, выросших в состоянии тоски, голода и жажды по всему этому, то наша судьба это вечная вилка: чем больше мы побеждаем, тем дальше мы от Запада. А эти люди не хотят быть дальше от Запада. Они просто не могут, такова их жизненная установка, сформированная не сейчас, а когда-то давно, еще в двадцатом веке.
Какие возможны выходы из этой ситуации?
Убедить Запад, что наше величие, да и просто наши успехи и наши победы ничем ему не угрожают - и, значит, нет нужды связывать их с отказом от потребления? Исключено, Россия слишком большая, у нее слишком грозная историческая мифология, и никто на Западе никогда не поверит в такое.
Дождаться прихода людей, у которых нет этой исступленной жажды потребления - и они, значит, не будут связаны этой проблемой? Когда-нибудь они и возникнут. Может быть. Но это не точно. И что останется к тому времени от России - неизвестно.
И, наконец, третья гипотеза. Сомнительная, но пока что работает только она. Жаждущие своего восстановления в правах потребителей - просто не смогут добиться того, чего они так хотят, поскольку та сторона на это не расщедрится. И потому им - через не хочу - придется и дальше изображать то ли кубинских барбудос, то ли иранских аятолл. Кое-как, неубедительно, каждый раз с опозданием, - но все-таки идти дальше. Идти вперед. Звучит, понимаю, не очень. Но это, собственно, все, что у нас есть.
*********** Е.Х.: Ольшанский во многом прав. Но в массах я такой потребительской истерии не вижу. Люди переживают за мобилизованных родных, и чтобы они не погибли, тем более напрасно. А вот по старбаксу и котдазуру не переживают, те, кто переживал - давно уже в Грузии. А главное, если бы победа всей мобилизацией усилий была бы одержана в течение полугода-года, то даже переживающие не заметили бы неудобств до того, как чувство победы эту память о неудобствах вытеснит. Так же получается, что те, кто пытался оттянуть войну чтобы не получить недовольства, получают и войну и недовольство одновременно, и отдельно - недовольство затягиванием и тоннами изначально повешенной на уши лапши.
![[community profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/community.png){kind=small}
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
ДМ. ОЛЬШАНСКИЙ
Date: 2022-11-04 02:26 pm (UTC)Я убежден в том, что в глубинной основе всего того позора, мрака и дна, что мы то и дело видим (примеров приводить не буду, их много и они очевидны) - находится потребительский голод советского и постсоветского человека, его жажда глобального потребления.
Русские - это единственный народ "социалистического лагеря" (еще, правда, сербы), чью включенность в мир глобального потребления мировые элиты (*рептилоиды) обставили одним жестким условием: отказом от государственного-военного-национального величия и соответствующих претензий.
Чем лучше воюет русский (и чем лучше командует им начальник), тем дальше он оказывается от Кока-Колы, Макдональдса, Айфона, Икеи, Саммита Семерки и Яхты на Лазурке (уровень престижности товара я тут не рассматриваю, у всех этот уровень свой).
Украинец же, напротив, качественными боевыми действиями, патриотическим госуправлением и ярким национализмом - только приближает себя к Кока-Коле, Макдональдсу, Айфону, Икее, Саммиту и Яхте.
Это же касается и десятков других народов и их элит.
И, если мы имеем дело с генерацией людей, выросших в состоянии тоски, голода и жажды по всему этому, то наша судьба это вечная вилка: чем больше мы побеждаем, тем дальше мы от Запада.
А эти люди не хотят быть дальше от Запада. Они просто не могут, такова их жизненная установка, сформированная не сейчас, а когда-то давно, еще в двадцатом веке.
Какие возможны выходы из этой ситуации?
Убедить Запад, что наше величие, да и просто наши успехи и наши победы ничем ему не угрожают - и, значит, нет нужды связывать их с отказом от потребления? Исключено, Россия слишком большая, у нее слишком грозная историческая мифология, и никто на Западе никогда не поверит в такое.
Дождаться прихода людей, у которых нет этой исступленной жажды потребления - и они, значит, не будут связаны этой проблемой? Когда-нибудь они и возникнут. Может быть. Но это не точно. И что останется к тому времени от России - неизвестно.
И, наконец, третья гипотеза. Сомнительная, но пока что работает только она.
Жаждущие своего восстановления в правах потребителей - просто не смогут добиться того, чего они так хотят, поскольку та сторона на это не расщедрится.
И потому им - через не хочу - придется и дальше изображать то ли кубинских барбудос, то ли иранских аятолл. Кое-как, неубедительно, каждый раз с опозданием, - но все-таки идти дальше. Идти вперед.
Звучит, понимаю, не очень.
Но это, собственно, все, что у нас есть.
***********
Е.Х.:
Ольшанский во многом прав. Но в массах я такой потребительской истерии не вижу. Люди переживают за мобилизованных родных, и чтобы они не погибли, тем более напрасно. А вот по старбаксу и котдазуру не переживают, те, кто переживал - давно уже в Грузии.
А главное, если бы победа всей мобилизацией усилий была бы одержана в течение полугода-года, то даже переживающие не заметили бы неудобств до того, как чувство победы эту память о неудобствах вытеснит.
Так же получается, что те, кто пытался оттянуть войну чтобы не получить недовольства, получают и войну и недовольство одновременно, и отдельно - недовольство затягиванием и тоннами изначально повешенной на уши лапши.